Мюррей Ротбард, поклонник неконтролируемого рынка и, конечно же, «индивидуальной свободы» считал, что общества не существует. Общество для него — это не что-то реально существующее, а «просто обозначение для множества взаимодействующих индивидов». Ведь в конечном итоге индивид же «сам выбирает», как поступать или какие ценности исповедовать. Конечно, если он не «заражен вирусом социологии».
Доказывая довольно абсурдный тезис о том, что общества не существует (подождите, а чем занимаются социальные науки?), Ротбард пытается очистить место для Индивида, а вместе с ним и для неограниченной частной собственности. Он развивает концепцию самопринадлежности. Человек принадлежит сам себе, говорит экономист, и именно из этого следуют все «права человека». Почему нельзя убивать людей? А потому, что таким образом вы нарушаете право собственности этого индивида.
Конечно, с таким подходом возникает масса вопросов. Например, либертарианцы на полном серьезе дискутируют вопрос о том, можно ли продавать себя в рабство или на органы. Ну, а почему бы и нет, говорят одни, ведь тело-то — собственность, а ею можно распоряжаться неограниченно! Другим не позволяет этого делать некий моральный принцип. Что, впрочем, несколько нарушает стройность теории. Углубляться в это нет смысла. Поговорить мы хотели ведь совсем о другом.
На каждой феминистской демонстрации я вижу плакаты с лозунгом: «Мое тело — мое дело». Таким образом пытаются подчеркнуть, что женщина сама должна решать, вступать ли ей в половые связи, делать ли аборт и.т.д. Казалось бы, и спорить нечего. Конечно, женщина должна решать сама! Только откровенный консерватор и фашист (которых, впрочем, у нас хватает) может считать иначе. Проблема только в том, что такая постановка вопроса уводит нас в сторону и маскирует причины проблем, с которыми ежедневно сталкиваются женщины.
Во-первых, как точно отмечает Стоя, идея выбора — очень хитрая штука. Если вы решаете отдать деньги грабителю под дулом пистолета — это одно, а если добровольно сделать пожертвование — совсем другое. И то, и то — выбор, но, как говорится, почувствуйте разницу! Можем ли мы говорить о том, что женщина из первого мира, с отличным доступом к медицинским услугам, которая решает сделать аборт, делает такой же выбор, как и девушка из Индии, которая принимает решение стать суррогатной матерью для американской семьи только для того, чтобы выжить?
Как это часто бывает в нашем мире, мы делаем наш выбор при конкретных условиях, среди которых и доступ к медицине, и доступность контрацепции, и материальный достаток, экология и.т.д. Конечно, женщина должна принимать решение, делать ли ей аборт, но это решение может быть относительно простым, а может быть сопряжено с рядом трудностей, которые превращают ее выбор в мучительное испытание.
Если, как и в случае с Ротбардом, довести концепцию до логического конца, то получится весьма антиутопическая картина. Может ли мать продать себя на органы, чтобы прокормить своих детей? Может ли женщина беременеть с той целью, чтобы продать свой плод на стволовые клетки?
Проблема также в том, что наш выбор обусловлен нашим воспитанием и социализацией. Католичка может совершенно искренне не желать использовать контрацептивы, мормонка считать нормальным многоженство, а мусульманка одобрять насилие в семье. В конце-концов, мы все знаем о стокгольмском синдроме. Женщина может с чистой совестью оправдывать своего мучителя и отдавать ему свое бренное тело на растерзание.
Конечно, большинство примеров, которые мы привели — это пограничные ситуации, которые редко встретишь в реальной жизни. Они призваны показать, что логика такого аргумента — мягко говоря — не безупречна. Проблема этого лозунга состоит в том, что он говорит лишь о выборе самой женщины и нивелирует социальный аспект, который и определяет, какие решения мы принимаем. «Свободный выбор» вовсе не гарантирует счастливую и удобную жизнь.
Скорее даже наоборот — он просто переносит на женщину ответственность за решения, умалчивая и маскируя тот факт, что большинство наших проблем скорее касается структуры того общества, в котором мы живем. Проблема суррогатного материнства, на которое идут женщины из бедных стран — это проблема глобального неравенства и бедности, проблема абортов — это проблема доступа к медицине и контрацепции, существования надлежащей инфраструктуры, влияния консервативных религий и движений, проблема неоплачиваемого домашнего труда — это проблема доступа к качественному общественному питанию, прачечным и.т.д. В конечном итоге, проблемы женщин связаны с неравным распределением благ и власти, что, конечно же, следует устранить уничтожением самого неравенства и власти. Иными словами, проблемы женщин — это общественные проблемы, а наше тело — это, несомненно, наше общее дело.
тов. Иван Шматко