Tag: капитализм

Коли мене запитують чи я феміністка, я відповідаю дуже обережно. При чому відповідь варіюється від ствердної до заперечної – в залежності від моєї оцінки того, хто запитує.

Переважна більшість наших співгромадян, чуючи про фемінізм, подумки чи вголос висловлює своє здивування (у кращому разі) і починає сприймати співрозмовника через деякий бар’єр (ярлик малоадекватності). Причина для цього досить проста – фемінізм у нас сприймається як набір певних маргіналізованих радикальних стереотипів (екстремізм, войовничість, чи навіть автоматичне зачислення до лесбійок). Шукаючи пояснень цьому можна скільки завгодно посилатися на розумовий розвиток, менталітет, традиційне мислення, патріархальні цінності і т.д., безперечно не обходиться і без цього. Але, на мою думку, одна із основних причин такого стану речей є сам феміністичний дискурс в Україні, який носить дуже-дуже специфічний характер.

Continue reading “Особисті проблеми українського фемінізму”

Мюррей Ротбард, поклонник неконтролируемого рынка и, конечно же, «индивидуальной свободы» считал, что общества не существует. Общество для него — это не что-то реально существующее, а «просто обозначение для множества взаимодействующих индивидов». Ведь в конечном итоге индивид же «сам выбирает», как поступать или какие ценности исповедовать. Конечно, если он не «заражен вирусом социологии».

Доказывая довольно абсурдный тезис о том, что общества не существует (подождите, а чем занимаются социальные науки?), Ротбард пытается очистить место для Индивида, а вместе с ним и для неограниченной частной собственности. Он развивает концепцию самопринадлежности. Человек принадлежит сам себе, говорит экономист, и именно из этого следуют все «права человека». Почему нельзя убивать людей? А потому, что таким образом вы нарушаете право собственности этого индивида. Continue reading “Мое тело — общественное дело!”

Старушка на фотографии – Мэри Харрис Джонс (1837-1930). Больше известна как матушка Джонс. Она только на вид божий одуванчик. На самом деле, сам президент Теодор Рузвельт имел полное право назвать ее “самой опасной женщиной Америки”.
Действительно: неимоверное число забастовок, революция в Мексике, несколько тюремных сроков, обвинения в заговоре, подготовке убийства и убийстве (последнее обвинение ей едва не предъявили, когда ей было за 80).
Соратники и друзья называли Мэри матушкой Джонс и, как и президент, имели на то полное право.
Ниже – компиляция из нескольких статей и ее автобиографии.
В высшей степени поучительная история. Continue reading “Мэри Джонс: самая опасная женщина США”

Ірина Когут

У дискусіях із опонентами фемінізму та захисниками «традиційної ролі жінки» дуже часто можна почути репліку на кшталт: «Хочете рівності з чоловіками? Ідіть попрацюйте у шахті!» Цей аргумент має на меті показати всю абсурдність розмов про гендерну рівність — адже є робота, яку можуть виконувати тільки чоловіки через вроджені фізіологічні та психологічні відмінності. І справді, все навколо — від шкільних підручників для першокласників до звітів Державного управління статистики — говорить нам, що жінка працює у школі, в лікарні, бухгалтерії, на нижчих ланках органів державного управління, в торгівлі тощо. Навіть на картинках у підручниках для першокласників, що зображають професії, люди в робітничому одязі — робах і касках — це завжди чоловіки. Але дійсність, як це часто буває, заперечує стереотипні уявлення: насправді жінки вже давно працюють у шахтах. У шахтах, на заводах, фабриках — загалом у 2012 році більш ніж 18% економічно активних жінок в Україні були зайняті саме у промисловості. Втім, це зовсім не гарантує їм рівного з чоловіками становища та гідного життя. Continue reading “«Давно вже є закон, що жінок на шахті нема… Ну як же нема, коли ми є!»”

Современная культура предлагает нам две модели женского поведения. С одной стороны – модель скромной, ограниченной, замкнутой в узком кругу женщины, которая обслуживает мужчин своего семейства, имеет сдержанное и асексуальное поведение, а в браке выполняет роль домохозяйки и преданной жены. Ее пропагандирует церковь, школа, значительная часть старшего поколения, выросшая в традиционных, жестко патриархальных условиях.

С другой – модель внешне привлекательной, сексуальной женщины, независимой в своих чувственных и потребительских желаниях. Беззаботные, молодые и всеми желанные девушки на обложках журналов, постерах в магазинах магазинах одежды, в видеоклипах и рекламе – все это продукт развития экономики потребления.

Казалось бы – эти модели полностью отрицают друг друга, однако между ними есть стойкая взаимосвязь. Continue reading “Ложные альтернативы патриархата”

Liberté Locke, организатор Союза Работников Starbucks пишет о том, насколько похожи насилие на работе и в нашей личной жизни, о том, как домашние тираны и начальники используют одни и те же методы контроля, о том, что нам необходимо бороться и с теми, и с другими.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: сексуальное насилие

Я была изнасилована своим парнем 18-го августа 2006 года. На следующий день я едва сдерживала слезы, когда врала незнакомцу по телефону, почему я была не в состоянии в тот день пройти второе собеседование на работу, в которой я позарез нуждалась. Когда я повесила трубку, я увидела новое SMS-сообщение. Оно было от него. «Это не конец. Это никогда не закончится между нами…»

На следующий день я пошла на второе собеседование. Оно проходило в Sears Tower Starbucks в Чикаго. Заходя в поезд, который отвезет меня на собеседование, я постоянно оглядывалась и тряслась. Мне нужна была работа. Двумя неделями ранее меня уволили из Target, и у меня не было никаких перспектив. Я знала, что мне придётся пройти сквозь металлоискатель, чтобы войти в здание, вот почему, несмотря на все инстинкты собственного тела, я не взяла с собой нож.

«Как ты поступишь, если поймаешь коллегу на краже?»

Мои мысли несутся на полной. Я думаю, что рисковала своей безопасностью выходя из дома ради дурацкой работы, на которой платят $7,75 в час. Разве я не достойна большего? Разве мы все не достойны большего?
«Я тот час же скажу администрации, конечно. Я никогда не понимала, зачем кому-то красть на работе…»

Я говорю им то, чего они хотят от меня слышать.

Continue reading “Моё тело, мои правила: пережившие сексуальное и домашнее насилие становятся организаторами на рабочем месте”