Елена Георгиевская
Англоязычная профеминистская субкультура тамблера — очень интересное явление. Можно наблюдать не только за популяризацией понятий, которые приходят в эту соцсеть «сверху», из академических сообществ, в масштабе от гуманитарного (т.е. от сферы социальных наук, поскольку западный подход более точен: учитывает разницу между экономикой и социологией и, например, литературоведением) до естественнонаучного, но и за возникновением новой терминологии. Низовая социология соцсетей во многом опережает официозную, и, что характерно, её создают совсем молодые люди.
В последнее время на тамблере обсуждают термины xirl и xoy. Xirl (ксёрл; трансформированное английское girl) — персона, которая, обладая небинарной идентичностью, в какой-то степени идентифицирует себя с девушками, но предпочитает не называть себя (цис-)женщиной, поскольку это слово не отражает её самоощущение во всей полноте. Xoy — то же самое о мальчиках. Рассказывается об этом здесь, а также — в путеводителе по трансгендерности для подростков.
Так выглядит флаг для ксёрл:
Бледно-розовый цвет символизирует связь с женским гендером, зелёный — небинарность, а серый — все возможные означающие для личности, которая в какой-то степени относится к феминному спектру. Белый цвет часто используется на флагах гендерквиров и людей с негетеросексуальной ориентацией.
По прочтении нового гендерного словаря у меня гора с плеч свалилась: именно это я и пыталась неуклюже сформулировать в старой статье «Агендеры и феминизм: точки соприкосновения», говоря о «женщинах-агендерах». Этот термин не совсем корректен: ксёрл подходит больше.
Ксёрл — это, во многом, о феминизме. Ею может быть бигендер, небинарный трансгендер с хромосомами XX, гендерфлюид, интерсексуальная персона — к примеру, не определяющ_ая себя как женщину, но столкнувш_аяся с проблемами женской социализации обладатель_ница синдрома Свайера или Морриса. Вероятно, отчасти ксёрл — это и о трансгендерных мужчинах-профеминистах, помнящих о дискриминации, с которой пришлось столкнуться в женском гендере.
«Я чувствую себя андрогином, — сказал один из них, — и, с детства мечтая изменить тело, прошёл андрогеновую терапию. Теперь меня всё устраивает, но часть моей личности составляет полученный в женском теле опыт, и я осознаю, что в небольшой степени отношусь к «феминной» части мира, от которой не открещиваюсь. Есть транс-мужчины, который не близок такой подход. Они себя ощущают иначе».
Англопонимающие транс-эксклюзивные радфем уже заявили, что «ксёрл не может быть феминисткой». К сожалению, из-за характерной для стран второго мира квирфобии такое мнение может широко распространиться. До сих пор некоторые российские радфем ссылаются на заметку Любови Калугиной. Создательница трансфобных пабликов «Вконтакте» в своей специфической эмоциональной манере обращается к агендерам с приписанным женским полом, которые, по её мнению, страдают мизогинией:
1. Почему унификация прошла именно по мужскому роду, маркирующему правящую группу и социально престижный гендер? Типа товарищ Иванова? Возведение женщины до человека? Велосипед не изобретен. Такую агендерность мы уже проходили, и нихуя от нее пользы не было – скорее наоборот. Вспоминается также мерзкая, но подходящая к случаю МДшная шуточка про «вагинороссиянина».
2. Почему парни – представители правящей группы – не бегают и не истерят: «Я не мужчина, я просто человек!»?
3. Вы возмущаетесь, что людей ЛГБТИ законом о «пропаганде» исключили из дискурса, потому что то, что исключено из дискурса, исключено из жизни, «невидимо», — почему же вы предлагаете исключить из дискурса и сделать невидимыми женщин?
4. Почему вы отказываетесь принадлежать к социальной группе, к которой принадлежите по рождению? Что плохого в том, чтобы называться женщиной? Вы считаете женщин такими уродами, что стыдитесь признаться в принадлежности к этой группе, как иной советский эмигрант в США стыдится своего происхождения? Вам от собственных комплексов не противно?
Вы не гендер вообще пытаетесь уничтожить и обесценить, а один только женский гендер. Оставив мужской со всем его говном, агрессией и убожеством и причислив себя к нему. И это, блядь, по-вашему, антисексизм?
Во-первых, автриса употребляет обесценивающую характеристику «бегают и истерят», хотя агендеры могут заявлять о своей идентичности совершенно спокойно. Во-вторых, она абсолютизирует личный опыт: если в её городе ей не встречались биологические мужчины, способные сказать: «Я просто человек», — это локальные особенности, а не сведения о мире в целом. В-третьих, женоненавистничеством TERF часто называют употребление мужского рода в качестве нейтрального. Ничего, что средний род у некоей персоны ассоциируется с неодушевлёнными предметами — он_а обязан_а говорить о себе только в среднем: ведь феминизм — это не про комфорт для XX-людей, «жить надо не для радости, а для совести».
Байнеринормативность настолько укоренена в сознании трансфобок, что они не видят разницы между агендером и транс-мужчиной. Если они узнают, что некто с агендерной идентичностью убрал_а менструации — сразу предполагают, что андрогенами: им в голову не приходит, что ради этого также пьют микродозы женских гормонов. Агендеры обращаются к очень разным практикам нейтрализации тела.
Калугина упускает из виду, что использование мужского рода людьми, частично относящимися к феминному спектру, расшатывает фаллологоцентрическую схему, в которой мужской род связан с насильственными цис-мужчинами. Мужской род в речи якобы тянет за собой «всё убожество» патриархальной мужской социализации, хотя те же TERF говорят, что социализация — это навсегда (и поэтому все транс-женщины — опасные «мужчины в платьях», которым нельзя доверять). Впрочем, другие TERF считают неизменной только мужскую социализацию, а вот женская сама искрошится и растает, если максимально злобно вести себя в интернете. К чему привёл такой сценарий? Сейчас мы видим десятки TERF, без всяких мужских глаголов уподобившихся патриархальным ксенофобам, и умеренно маскулинных квиров с биологическим женским полом, поддерживающих феминизм.
Я часто пишу художественные тексты от мужского или нейтрального лица, но феминистскую публицистику предпочитаю писать от женского, потому что в такие моменты идентифицирую себя с угнетёнными. Моя социализация не была на 100% женской из-за ряда психологических особенностей и специфики окружения, но у меня всё ещё женский паспорт: далеко не во всех странах есть возможность поменять его на другой, с «третьим гендером» — и я не могу избежать рабочей дискриминации, законодательно закреплённой в этом государстве. Поэтому я на женской стороне. Я могу назвать себя ксёрл, потому что я феминистка.