Яков Яковенко
Однако намного чаще можно услышать критику женских квот со стороны противников феминизма. Ссылка на квоты служит универсальным доказательством тайного стремления женщин господствовать и двойных стандартов всякого феминизма.
Очевидно, одно и то же явление, проект или идею можно критиковать с разных, даже прямо противоположных позиций. Например освобождение рабов в Соединенных Штатах девятнадцатого века можно критиковать уже во 2-й половине ХХ века как с позиций борцов за гражданские права, так и с позиции сторонников рабства.
Повторяю, идею женских квот есть за что критиковать, но стоит также сказать нечто в защиту этой идеи от несправедливой критики.
Такие квоты являются одним из инструментов преодоления общественной диспропорции, которая сложилась исторически и фиксируется на большом объеме материала – социологического и исторического в первую очередь.
Говоря об исторических доказательствах диспропорции и о ее “историчности”, мы можем сослаться на археологические данные. Ранние берестяные грамоты северной Руси фиксируют незначительный разрыв между женской и мужской грамотностью, который кардинально меняется в пользу мужской грамотности в более поздних слоях. Итак, норма подвижна, она зависит от множества общественных факторов, не определяется биологией. Этот очевидный для всего научного сообщества факт приходится снова и снова повторять.
Есть диспропорция, есть желание ее изживать, для этого разрабатываются различные механизмы и инструменты. Квоты являются одним из таких механизмов и их идея – это компенсаторность.
Для иллюстрации мысли (не доказательства) приведем метафору укороченной ноги. У большинства людей одна нога (обычно левая, реже – правая) на пару сантиметров короче другой. Когда разница значительна, происходит компенсаторное искривление таза и позвоночника. Это позволяет передвигаться, но со временем тянет за собой все больше и больше проблем, вплоть до защемления нервов, проблем с сердцем, неравномерным кровоснабжением мозга, неравномерным давлением, увеличением риска инсульта и т.д.
Лечение разнообразно. Есть операция, когда над коленом к кости сверлятся дырочки и туда вставляется чужеродное тело, которое вызывает постоянный прилив крови к точке и стимулирование роста, что со временем должно ликвидировать критическую разницу в длине ног. Существуют физпроцедуры и ЛФК.
Возникшие в результата укорочения проблемы не исчезают сами собой с решением изначальной, но их становится легче разрешить. Потому выбирая долгий и надежный способ лечения укороченной ноги часто как временную меру применяют стельку с супинатором, которая призвана компенсировать неравенство в длине ног. Изготовление такой стельки – это сугубо индивидуальная вещь и необходимо регулярно проверять, выполняет ли данная стелька свою задачу в некий момент времени или приводит, например, к другому искривлению.
Для здорового человека ношение такой стельки вредно, а для больного, если подобрано все правильно, – помогает. Оно не решает проблемы – ни проблему укороченной ноги, ни проблему искривления таза и позвоночника. Но оно замедляет дальнейшее ухудшение ситуации и снимает ряд опасных симптомов.
Женские квоты являются чем-то вроде такой стельки. Они не решают проблемы изначального доступа к ресурсам, весьма опосредствованно влияют на губительные гендерные стереотипы и во многих сферах вступают в конфликт с логикой процесса… так же, как и любые другие компенсаторные квоты.
Например, существует т.наз. “сельская квота” приема в высшие учебные заведения, льготные условия для незащищенных групп населения и для людей с инвалидностью. И логика процесса в данном случае заключается в том, что факт разного доступа к ресурсам абитуриентов совершенно не интересен, а интересно исключительно то, в каком состоянии они находятся в момент поступления. Потому более приемлемым есть сложный и затратный путь увеличения качества сельской школы и интернатов для детей с инвалидностью.
Тем не менее, даже тут, как ЧАСТЬ общей стратегии по преодолению неравенства и увеличению социальной мобильности квота может иметь положительный эффект, а именно появление примера для подражания и старшего коллеги, готового поддержать, а также нормализация некого образа, к примеру, ученого с инвалидностью или из крестьянской семьи.
Эти размышления и эта метафора, естественно, далеко не исчерпывают дискуссию о квотах и не стремятся это сделать. Те, кому тема интересна, я думаю, смогут найти достаточно разнообразную литературу на эту тему или некоего аспекта этой темы. Например, можно долго и плодотворно размышлять о том, что за вывеской меритократии (которой прикрывается почти любой статус кво) всегда можно найти отношения власти и неравномерный доступ к ресурсам и поднятие, например, вопроса о квотах может иметь эффект дезавуализации этих властных отношений.
Итак, квоты есть инструмент. Он не решает всех проблем (даже в комплексе с другими мероприятиями), им нужно уметь пользоваться, с ним сопряжены некие риски, некоторые задачи при его помощи просто не выполнить и т.д. Также этот инструмент (как и любой другой) недобросовестные политики могут применять с краткосрочными прагматическими соображениями, любая политическая элита будет стараться так или иначе использовать его для укрепления своей власти.
Но ничего ужасного в этом инструменте нет.